Песенка для Нерона - Страница 89

Лично я мог, пожалуй, чисто случайно нанести кому-нибудь обиду на всю жизнь. Но Каллист? Нет, это невозможно.

Так или иначе, я совершенно не собирался убивать стражников, даже если Аминта не шутил, угрожая рассказать, кто я такой — да и что с того, если он расскажет? Для начала, кто ему поверит? Он не мог сам свидетельствовать, поскольку при его работе лишнее внимание было бы совершенно лишним. Более того, если я хоть в малейшее степени понимал, что происходит, то информировать кого угодно о том, что Гален жив и в городе, было последним, в чем он нуждался, потому что из этого следовало, что и Каллист где-то неподалеку. Нет, сказал я себе, сейчас самое безопасное место для меня — здесь, за толстыми стенами и под охраной вооруженных людей. Боже, благослови стражу, это украшение Рима.

Как только я пришел к этому умозаключению, дверь снова распахнулась и появился стражник. Вид у него бы такой, будто его мучила жестокая мигрень.

— Нипочем не догадаешься, — сказал он. — К тебе опять посетители.

Я посмотрел на него.

— Правда?

— Без шуток, — ответил он злобно. — И угадай, кто на сей раз? Твоя сестра. И с ней два двоюродных брата из-за города.

— Те самые, что приходили только что?

Он покачал головой.

— Другие.

— Ох, — сказал я.

— Большая у вас семья, да?

— Огромная, — ответил я.

— Ладно, — он щелкнул языком. — Я сейчас впущу их. Только сначала мы их обыщем, — сказал он желчно. — Тщательно, — добавил он, — так что это займет какое-то время.

— Не торопитесь, — сказал я. — Все равно я никуда не собирался.

Он посмотрел на меня так, будто я свалился ему в салат.

— Вот это точно, — сказал он и с грохотом удалился, оставив меня недоумевать, чем я ему так насолил. Ну, некоторые люди просто от природы чрезмерно обидчивы, полагаю.

Когда он говорил, что обыск займет некоторое время, то не шутил. В сущности, я даже решил, что кто бы ни были эти родственники, они в бешенстве удалились. Я как раз открывал в голове гонки колесниц, чтобы внести какое-то разнообразие в бесконечные морские сражения (Зеленые обгоняли Голубых буквально на кончик носа, а фаворит Голубых шел по внешнему кругу), когда дверь распахнулась и в очередной раз появился мой приятель-стражник.

— Я тут подумал, — сказал он. — Если эта птичка действительно твоя сестра, то как ее зовут?

Я нахмурился.

— Не знаю, — сказал я. — Зависит от того, которая из моих сестер явилась на сей раз. Хочешь, чтобы мы прошлись по всему списку? Это займет некоторое время.

Он вздохнул.

— Большая семья. Да, ты говорил. Ладно, которая из твоих сестер около девятнадцати или двадцати лет, маленького роста, смуглая, волосы собраны во что-то вроде пчелиного роя? Или они у тебя все близнецы?

Образ был знакомый, и я подумал: дерьмо. Впрочем, она могла ответить на некоторые вопросы, а тут, в камере, я находился в относительной безопасности, и как я только что доказал, мне не нужно было покидать ее, пока я сам того не захочу.

— Похоже, это моя младшая сестренка Бландиния, — сказал я. — Забавно, я даже не знал, что она в городе.

— Бландиния, — повторил он. — Ты уверен?

— Конечно, уверен.

— Твою мать. Ладно, — он повернулся и крикнул в коридор: — Впустить!

Размытое движение, жужжание раздираемого воздуха — и угадайте, кто приземляется рядом со мной на колени и поднимает жуткий гвалт: да все ли со мной в порядке, да что этот жуткий тип со мной сотворил, да она уже послала к дядюшке Фразимеду и он вытащит меня отсюда одним мановением. Я посмотрел на дверь из-под ее руки и едва сдержался, чтобы не позвать стражника, который как раз выходил вон. По обе стороны от двери стояли два моих наименее любимых гладиатора — Александр и Хвост.

— Покричи, если чего понадобится, — пробурчал стражник. — Вино, печенье, кусочки сыра на палочках. Мы все в твоем распоряжении.

Он захлопнул дверь как раз в тот момент, когда я собрался к нему воззвать. Верно о них говорят: не докричишься, когда они нужны.

— Ты! — сказал я.

— Ох, потише, — сказала Бландиния, в мгновение ока сбрасывая образ взволнованной сестры. — Боже, до чего ты беспомощный. Не можешь из дома выйти, чтобы тебя не арестовали.

— Ты нас предала, — прохрипел я. — Я слышал, как ты разговаривала с тем козлом: он знал тебя. Это же ты сказала ему, где нас искать?

— Разумеется, — ответила она. — Подумаешь.

Я отполз назад и прижался к стене.

— А теперь ты явилась, чтобы прибраться за собой, так?

— Так, — ответила она. — Ох, нечего хныкать, я не имела в виду ничего такого, мы не собираемся причинять тебе вреда. Если б я хотела, чтобы тебя убили, я бы сказала Стримону, что ты за занавеской. Даже такой придурок, как ты, способен это понять.

Ну, тут она была права.

— И чего же ты тут делаешь? — спросил я. — Или ты привела их, чтобы они чего-нибудь приготовили?

— Не будь дураком. Они собираются вытащить тебя отсюда.

Это оказалось новостью для Александра и Хвоста.

— Чего-чего? — спросил Александр.

— Не начинай, — бросила она через плечо. — А теперь слушай, как мы все провернем. Ты начнешь орать, как будто от ужасной боли. Прибежит стражник. Ребята оглушат его...

— Секундочку, — попытался вмешаться Хвост, но она не слушала.

— ... и мы сделаем ноги. На улице нас ждет паланкин, так что бежать недалеко.

— Еще один? — спросил я. Меня она тоже проигнорировала.

— Ну что, все понял? — продолжала она. — Прекрасно. Итак, на счет три...

— Погоди, — я поднял руки. — Если ты хочешь, чтобы я отсюда ушел, тебе придется меня тащить. Я, может, не самый умный, но вполне понимаю, что для меня хорошо, а что нет. Я никуда не пойду.